В один холодный вечер, когда солнце скроется за горизонтом и мрак заполонит город, когда на чёрном небе вновь начнут мерцать звёзды, я прийду к вам... Аккуратно сложу две алые гвоздики, связанные траурной тёмной ленточкой, поближе к венкам; присяду и начну смотреть на то, что вы оставили после себя. Буря в моей душе утихнет. И теперь её навсегда затмит невыносимая тоска... боль в груди опять пронзит с новой силой, но я продолжу сидеть. Теперь я рядом. Теперь мы снова сможем поговорить о чёрных дырах и политике, теперь я снова услышу в вашем голосе нотки негодования и удивления оттого, что я незнакома с творчеством ваших любимых писателей, и снова я с энтузиазмом расскажу вам о физике, в которой вы ни черта не понимали, и услышу ваш смех, правда... всё это лишь в моих мечтах. Вы теперь здесь, в двух метрах подо мной, и от вас, наверное, уже почти ничего не осталось, но я всё ещё жду, что вы потянетесь ко мне навстречу... что вы подадите мне какой-нибудь знак... Но вас больше нет.
Я никогда в своей жизни не понимала, почему люди так убиваются, когда до них доходит весть о том, что его близкого человека больше нет. И, честно говоря, не понимаю этого до сих пор. Вы не первый человек в моей жизни, кто покинул наш мир, и всё же... я не могу вообразить себе, как это могло случиться с вами. Вы были такой живой, страстной и одновременно такой блеклой и потухшей... Будто свеча озаряла своим светом дом, постепенно догорала... догорала... а потом в один момент погасла... Вы были этой свечой, которая дарила тепло другим людям, вы были сосудом жизни, что наполнял жизнью других, но сам при этом не пустел. И вдруг вы вмиг лишились этой жизнерадостности, этой божественной силы. Иногда я думаю, что, будь я в тот роковой день с вами, я бы смогла со всей силы сжать вашу холодную, твёрдую, как камень, руку, чтобы вдохнуть в вас жизнь... но всё это лишь фантазия моего бесплодного воображения. Всё, что у меня от вас останется, – моя картина парусника, плывущего по волнам, которую я вам когда-то подарила. Вы сберегли её и даже поставили в деревянную рамочку. Спасибо, что не забывали меня.
Без вас иногда становится так одиноко, и это заставляет меня приходить к вам и снова вспоминать о мире, частью которого вы когда-то были. Я посижу ещё немного и попрошу вас простить мне, что мне не довелось увидеть, как по одной рассыпались на землю розы, провожая вас в последний путь, и как горсти этой земли ударялись с печальным звоном о крышку гроба... Я оставлю вам лишь две гвоздики, повязанные чёрной лентой, ещё раз посмотрю на каменную плиту и вложу меж цветов бумажку с одним четверостишием:
"Утила буря. В воздухе холодном воцарила тишина,
И боль в груди опять пронзила с новой силой.
Утихла буря, но не стихнет никогда невыносимая тоска
Над вашей маленькой, безжизненной могилой"...
Я никогда в своей жизни не понимала, почему люди так убиваются, когда до них доходит весть о том, что его близкого человека больше нет. И, честно говоря, не понимаю этого до сих пор. Вы не первый человек в моей жизни, кто покинул наш мир, и всё же... я не могу вообразить себе, как это могло случиться с вами. Вы были такой живой, страстной и одновременно такой блеклой и потухшей... Будто свеча озаряла своим светом дом, постепенно догорала... догорала... а потом в один момент погасла... Вы были этой свечой, которая дарила тепло другим людям, вы были сосудом жизни, что наполнял жизнью других, но сам при этом не пустел. И вдруг вы вмиг лишились этой жизнерадостности, этой божественной силы. Иногда я думаю, что, будь я в тот роковой день с вами, я бы смогла со всей силы сжать вашу холодную, твёрдую, как камень, руку, чтобы вдохнуть в вас жизнь... но всё это лишь фантазия моего бесплодного воображения. Всё, что у меня от вас останется, – моя картина парусника, плывущего по волнам, которую я вам когда-то подарила. Вы сберегли её и даже поставили в деревянную рамочку. Спасибо, что не забывали меня.
Без вас иногда становится так одиноко, и это заставляет меня приходить к вам и снова вспоминать о мире, частью которого вы когда-то были. Я посижу ещё немного и попрошу вас простить мне, что мне не довелось увидеть, как по одной рассыпались на землю розы, провожая вас в последний путь, и как горсти этой земли ударялись с печальным звоном о крышку гроба... Я оставлю вам лишь две гвоздики, повязанные чёрной лентой, ещё раз посмотрю на каменную плиту и вложу меж цветов бумажку с одним четверостишием:
"Утила буря. В воздухе холодном воцарила тишина,
И боль в груди опять пронзила с новой силой.
Утихла буря, но не стихнет никогда невыносимая тоска
Над вашей маленькой, безжизненной могилой"...